Именно данный перевод Бхагавад Гиты был выбран не случайно. Индуистские тексты, в силу древности своего языка и по причине изрядной уже глубины культурного слоя, выросшего над ними за многие века, часто предстают перед читателем либо как вольные художественные переложения, либо как узкоспециализированные тексты, изобилующие большим количеством терминов в транскрипции оригинальных слов санскрита; добавьте к этому комментарии многочисленных интерпретаторов, религиозных, научных или философствующих, и такой шедевр как, например, «Бхагавад Гита» превращается в сухие мощи внутри саркофага мнений храма словесности.
В переводе Эрмана текст Гиты изложен в форме, приближенной к литературной настолько, насколько это вообще возможно для текста такого рода. В частности, была предпринята попытка найти наиболее близкие к современному русскому языку формы для терминов индуистской традиции, ранее, как правило, не переводимых[*]йога – сопряжение;
саттва – истовость;
Сат – Сущее;
буддхи – разум;
манас – сознание;
санкхья – рассуждение и т.п.. Специалисты могут спорить бесконечно над уместностью той или иной вариации смысла, а между тем обычный читатель имеет возможность прочитать текст «Песни Господа» как слушатель этой Песни, на родном для себя языке, но с минимальным «участием» самого переводчика.
Поскольку ни рифмы, ни ритма изначальной песенной формы произведения перевод практически не сохраняет, в качестве эксперимента, в онлайн-версии текст был переформатирован из строф в абзацы. На всякий случай ссылки на оригинальную нумерацию периодически оставлены. Также в тексте имеются сноски, уточняющие некоторые ключевые понятия.
Trita.Net
arjunaviṣādayogaḥ - «Йога горести Арджуны»
Дхритараштра сказал:
На поле дхармы, на поле Куру сошедшись, жаждущие биться, мои и Пандавы, что же делали они, о Санджая?
Санджая сказал:
Узрев боевой строй рати Пандавов, царь Дурьодхана приблизился тогда к наставнику и [такое] слово молвил:
«Взгляни, о учитель, на это великое войско сыновей Панду, построенное сыном Друпады, разумным учеником твоим. Здесь герои, великие лучники, Бхиме и Арджуне равные в бою: Ююдхана и Вирата и Друпада, великий воитель, Дхриштакету, Чекитана и мужественный царь Каши, Пуруджит и Кунтиб-ходжа и Шайбья, мощный бык среди мужей, и Юдхаманью смелый, и Уттамауджас отважный, сын Субхадры и сыновья Драупади, все — великие воители. Услышь, о лучший из дваждырожденных, и о наших лучших [бойцах], вождях моего воинства, для твоего сведения я назову их тебе:
Ты сам и Бхишма, и Карна, и Крипа победоносный, Ашваттхаман и Викарна, а также сын Сомадатты и многие другие герои, жертвующие жизнью ради меня, снаряженные всякого рода оружием, искушенные в бранном деле.
Ненадежна та наша сила, ограждаемая Бхишмой, но надежна эта их сила, ограждаемая Бхимой. Так ограждайте же Бхишму со всех сторон все вы, каждый на определенном ему месте!»
Ему на радость дед, старейший из рода Куру, громкий клич, рыку льва подобный, издал и в боевую раковину затрубил, величия исполненный. Тогда зазвучали сразу боевые раковины и литавры, барабаны, кимвалы и рога, и оглушителен был поднявшийся грохот. Тогда, стоя на великой колеснице, запряженной белыми конями, затрубили в божественные раковины Мадхава и сын Панду, в Панчаджанью — Хришикеша, в Девадатту — Завоеватель богатств, в великую боевую раковину Паундра затрубил Волчебрюхий, вершитель грозных деяний, в Анантавиджаю — царь Юдхиштхира, сын Кунти, Накула и Сахадева — в Сугхошу и Манипушпаку.
Царь кашийский, превосходнейший лучник, и Шикхандин, великий воитель, Дхриштадьюмна, и Вирата, и непобедимый Сатьяки, Друпада и сыновья Драупади, о владыка земли, и мощнорукий сын Суб-хадры — каждый в свою боевую раковину затрубили со всех сторон. Тот [трубный] зов пронзил сердца сынов Дхритараштры и огласил, гремящий, небо и землю.
И вот, видя выстроившихся сынов Дхритараштры, меж тем как уже пошло было оружие в ход, сын Панду, несущий образ обезьяны на знамени, подъяв свой лук, такое слово молвил тогда Хришикеше, о властитель земли:
«Установи мою колесницу между обоими войсками, о Неколебимый, пока обозревать я буду тех, что собрались, исполненные жажды боя. С кем предстоит мне сразиться в этой вздымающейся битве? Я вижу, готовые к бою, сошлись они здесь, желая послужить в сражении злонамеренному сыну Дхритараштры».
Когда молвил так ему Гудакеша, Хришикеша, о Бхарата, остановив меж обоих войск лучшую из колесниц перед Бхишмой, Дроной и всеми властителями земли, сказал:
«О Партха, узри этих куру, собравшихся [здесь]».
И узрел Партха стоящих там отцов и дедов, наставников, дядей, братьев, сыновей, внуков, друзей, тестей и товарищей в обоих воинствах. Всех тех родичей увидев, что расположились [там], сын Кунти великой жалостью охваченный, так молвил, горестный.
Арджуна сказал:
Когда я вижу этих родных мне людей, о Кришна, сошедшихся здесь и готовых сражаться, опускаются руки мои и пересыхают уста, трепет охватывает меня и волосы вздымаются на теле, [Лук] Гандива из руки выпадает, жар палит кожу, и я не могу стоять твердо, и мысль моя словно блуждает.
Неблагоприятные знамения вижу я, о Кешава, и не предвижу блага от убиения близких своих в бою. Не хочу я победы, о Кришна, ни царства, ни радостей. Что нам в царстве, о Говинда, что в наслаждениях и в [самой] жизни? Те, ради кого желаем мы царства, наслаждений и радостей, стоят на поле брани, готовые отдать жизнь и богатства, — наставники, отцы, сыновья, также деды, дядья, тести, внуки, шурины, также и [прочие] родственники. Не хочу я их убивать, пусть даже сам буду убит, о Губитель Мадху, даже ради власти над Тремя Мирами, не говоря уже о земле.
Какая радость будет нам, о Джанардана, от убиения сынов Дхритараштры? Только грех падет на нас, если убьем этих разбойников. Потому не должно убивать нам сынов Дхритараштры и [других] родичей. Как мы сможем быть счастливы, после того как убьем близких своих, о Мадхава? Даже если они, чей дух совращен алчностью, не видят зла в истреблении рода и греха в предательстве друзей, как нам, в истреблении рода зло провидящим, не понять, что от преступления такого отвратиться должно, о Джанардана?
По истреблении рода гибнут древние законы рода, с гибелью закона всем родом беззаконие овладевает. При власти же беззакония, о Кришна, развращаются женщины рода, а когда испорчены женщины, о потомок Вришни, происходит смешение сословий. [Это] смешение ведет в ад губителей рода и [сам] род. Гибнут души их предков, лишенные приношений и возлияний.
Из-за грехов этих губителей рода, к смешению сословий приводящих, рушатся законы касты и непреходящие законы рода. А нам поведано, о Джанардана, что людям, отринувшим законы рода, суждено пребывать в аду непременно. Увы, то великий грех собрались мы совершить, из жажды радостей царствования убить готовые ближних своих! Если меня, сопротивления не оказывающего и безоружного, вооруженные сыны Дхритараштры убьют в сражении, мне утешнее это будет.
Санджая сказал:
Молвив так, поник среди битвы Арджуна, склонившись ко днищу своей колесницы, лук со стрелами бросивший, с душою, горестью омраченной.
Санджая сказал:
Ему, чей взор застилали слезы, жалостью столь одолеваемому, павшему духом, такое слово молвил Губитель Мадху.
Преславный Господь сказал:
Откуда нашло на тебя в затруднении это уныние, неподобающее благородным, отрешающее от неба, ведущее к бесславию, о Арджуна? Не поддавайся слабости, о Партха, она тебя недостойна. Отринь жалкое малодушие и воспрянь, о каратель врагов!
Арджуна сказал:
Как буду я в битве слать стрелы в Бхишму и Дрону, о Губитель Мадху, в обоих, поклонения достойных, о истребитель врагов? Уж лучше жить милостынею в этом мире, только не убивать старших, благородством великих. Убив же старших, пусть и корыстолюбивых, сам-то я кровью запятнанные буду вкушать здесь блага. И мы не знаем, что лучше для нас, — победить или чтобы нас победили. Те, кого убив, мы уже сами жить не захотим, стоят они пред нами, сыны Дхритараштры.
Жалости грех сокрушает мой дух. Тебя вопрошаю — в замешательстве рассудок мой относительно долга! Что будет благом? Скажи мне решительно. Я — ученик твой, научи меня, к тебе прибегаю! Ибо я не вижу, что может прогнать мое горе, от которого цепенеют мои чувства, — даже если обрету на земле процветающее царство безраздельно или же власть над самими богами.
Санджая сказал:
Так сказав Хришикеше, о каратель врагов, — «Я не буду сражаться!» — сказал Гудакеша Говинде и умолк. Ему, о Бхарата, меж двух воинств в отчаянье впавшему, Хришикеша, как бы улыбаясь, молвил такое слово.
Преславный Господь сказал:
Ты горюешь о тех, о ком горевать не нужно, и [притом] ведешь мудрые речи, а меж тем ни об умерших, ни об оставшихся в живых мудрецы не горюют. Не было никогда так, чтобы я не существовал, как и ты, и эти владыки народов, и после этого мы все существовать не перестанем. Как в этом теле воплощенного [минуют] детство, юность, старость, так же [происходит] и обретение другого тела, — разумного это не смущает.
Соприкосновения с предметами, о сын Кунти, дают [ощущения] холода и жара, приятного и неприятного. Они приходят и уходят, непостоянные, переноси их, о Бхарата! Муж, коего они, о муж-бык, не совращают, одинаковый в страдании и удовольствии, разумный, достоин бессмертия. От He-Сущего не возникает бытие, не возникает небытие от Сущего. Предел обоих зрим для провидящих истину[*]He-Сущее (Аsat) и Сущее (Sat)
«Сат и Асат являются двумя важнейшими понятиями древней метафизики, поэтому несколько слов о них будут уместны. Сат — это то, что постоянно и неизменно в отношении к тому, что временно и изменяемо. Поэтому вечный Сат во Вселенной есть то, что я описывал как Нараяну, а Асат есть тень, которая следует ему во всех его идеациях. Асат, таким образом, является порождением Авьякты и господствует в сфере Пракрити, присутствуя во всех ее изменениях — субъективных и объективных. Например, вся совокупность низших идей, порожденных людьми на грубом плане нашей Земли, не может быть усвоена самосознательной индивидуальностью и перенесена на высшие планы существования. Это Асат. Однако совокупность духовных идей и устремлений, которые индивидуальность может объявить своими собственными, это — в относительном смысле — Сат. Поэтому Шри Кришна утверждает: «Существование не является качеством Сат, так говорили знающие истину». Стало быть, тот, кто бросает всю свою жизненную энергию в поток Асат, вынужден принять качество Асат и бесконечно изменять свое состояние, варьирующееся от разных степеней страдания до разных степеней наслаждения, от жизни к смерти и обратно... » Размышления о Гите III-28.
Знай, что неуничтожимо То, чем все это проникнуто. Никто не способен уничтожить это нетленное. Сказано, что конечны [только] эти тела вечного воплощенного, неуничтожимого и неизмеримого; потому — сражайся, о Бхарата!
Кто думает о нем, что он убивает, и кто мыслит его убитым — оба те не ведают [истины]; он не убивает, и его не убивают. Не рождается он никогда и не умирает; не становясь, он и не становится впредь; нерожденный, постоянный, вечный, древний, не умерщвляется он, когда умерщвляется тело.
Кто знает его как неуничтожимого, постоянного, нерожденного и нетленного, как и кого такой человек может, о Партха, обречь смерти и кого может убить? Как, ветхие одежды сбросив, новые, лучшие человек надевает, так, покинув ветхие тела, другие, новые, обретает воплощенный.
Не сечет его оружие, не палит его пламя, и воды не вымачивают его, не иссушает ветер. Неуязвим он, неопалим он, неувлажняем и неиссушаем. Постоянный, всепроникающий, стойкий, неколебимый, он — вечен.
Непроявленным[*]Непроявленный (avyakta):
«Наивысшей план, доступный мышлению лучших мыслителей нашей Солнечной системы, называется авьякта, или непроявленный, и служит экраном для нашей Солнечной системы. Когда весь мир, как говорится, разрушается в конце великой пралайи, мы должны понимать под этим то, что мир изменил свой план проявления на план авьякты и стал соответствовать законам этого плана. Авьякта, будучи по необходимости объективным аспектом запредельных существований, рассматривается философами-пуранистами как тело запредельной мысли, содержащее в себе потенциальность низшего проявленного мира.» Размышления о Гите XI-140, немыслимым, неизменяемым его называют. Поэтому, зная его таким, ты не должен печалиться. И даже если ты думаешь, что он постоянно рождается или постоянно умирает, даже тогда, о мощнорукий, так о нем не должен ты печалиться. Ведь рожденному смерть определена, умершему определено рождение, поэтому о том, чего не избегнуть, не должен ты печалиться.
Не проявлены существа в начале, проявлены в середине, о Бхарата, и опять не проявлены по кончине своей, о чем же тут сетовать? Чудом узрит его кто-то, чудом же молвит о нем другой, и чудом иной его услышит, но и услышав, никто не знает его. Воплощенный неистребим будет всегда в теле каждого, о Бхарата, потому ни о каком существе не стоит тебе печалиться.
И уже ради соблюдения долга не должен ты колебаться. Нет для кшатрия высшего блага, чем праведная битва. И счастливы те кшатрии, о Партха, коим выпадает на долю подобная битва, что отверзает для них врата небес. А если ты от этой праведной войны уклонишься, то, от своего долга и от славы отрекшись, грех навлечешь на себя. И накличет на тебя людская молва бесславие навсегда, а для уважаемого человека бесславие — хуже смерти.
Великие воители подумают, что от боя ты уклонился из боязни; и ты падешь в глазах тех, кто высоко чтил тебя. Много непотребных речей произнесут твои недоброжелатели, способности твои порицая, — что может быть огорчительней этого? Либо, убитый, ты обретешь небо, либо, победив, будешь властвовать над землею; поэтому, на битву решившись, воспрянь, о сын Кунти!
Равно приемля радость и страдание, обретение и нужду, победу и поражение, снарядись тогда на битву и так не навлечешь на себя греха. Эта мудрость поведана тебе в согласии с рассуждением, внемли же ей [теперь] в согласии с сопряжением. Мудрости этой причастный, о Партха, ты отринешь узы деяния[*]С этой строфы начинается развитие новой темы; от «рассуждения» (санкхья) Кришна переходит к собственно «йоге» (мы переводим здесь и далее yoga как «сопряжение»), которая относится к «рассуждению» как практика к теории. (прим.пер.). Не станет в том усилие тщетным, не обратится то вспять. Даже самая малая доля той праведности ограждает от великой опасности.
Разум решимостью одушевлен и в том един, о радость куру. Разветвляется многообразно и завершенности не знает разум нерешительных[*]В оригинале: buddhi, мы переводим здесь как «разум». Под «решимостью» (vyavasaya) понимается здесь, согласно Дасгупте, единственно правильное решение, принятие которого позволяет сосредоточится в неуклонном стремлении к высшей цели. (прим. пер.).
И цветистое поучение то, которое проповедуют немудрые, упоенные словом Веды, о Партха, и утверждающие, что не дано иного, поглощенные желанием, взыскующие неба, — к [новому] рождению ведет [оно] как к плоду деяний, [предписывающее] обрядности многообразие ради достижения наслаждений и владычества. Для тех, чья мысль увлечена им, приверженных наслаждениям и владычеству, недостижима проникнутая решимостью мудрость в сосредоточении[*]samādhi.
Кругу трех нитей-качеств[*]В оригинале: traiguṇya, т.е. совокупность «трёх гун» (guna—букв. «нить»); это чрезвычайно многозначное слово как термин часто оставляют без перевода. (прим. пер.) принадлежат Веды, отрешись от [тех] трех нитей в совокупности их, о Арджуна, и от двойственности, пребывай утвержденным в истовости[*]sattva — одна из трёх гун, начало всего благого, ясного, просветляющее и умиротворяющее. Ему противополагаются начала «страстности» (rajas) — активное, будоражащее, нарушающее покой, — и «косности» (tamas) — пассивное, цепенящее, вводящее в заблуждение, тёмное.(прим. пер.), чуждый скопидомства, владеющий собою. Сколько [нужды] в колодце посреди половодья, столько же смысла во всех Ведах для брахмана, знания взыскующего.
Только на деяние имеешь ты право, [но] никогда — на его плоды. Не ставь себе целью обретение плодов деяний, и да не будет у тебя склонности к бездействию. Утвердившийся в сопряженности, твори деяния, отбросив привязанность, о Завоеватель богатств, равнодушный при успехе и неуспехе, — уравновешенностью зовется [это] сопряжение. Ведь намного ниже деяние, чем сопряжение мудрости, о Завоеватель богатств. Ищи убежища в мудрости. Жалки стремящиеся к плодам деяний.
Сопряженный с мудростью[*]buddhi-yoga отрешается здесь и от добрых, и от дурных деяний. Поэтому сопрягайся с сопряженностью, сопряжение — умение в деяниях. Ибо сопряженные с мудростью, отказавшись от плода, рожденного деянием, разумные, от уз рождений освободившиеся, идут в беспечальную обитель.
Когда разум твой одолеет его, тот мрак заблуждения, тогда придешь ты к отрешению от того, что предстоит услышать и что услышано. Откровением смятенный, [лишь] когда утвердится разум твой стойко, в сосредоточении неколебимый, тогда ты сопряженности достигнешь.
Арджуна сказал:
Как описать твердого в понимании, утвердившегося в сосредоточении, о Кешава? Как ведет речь твердый умом, как покоится, как движется?
Преславный Господь сказал:
Когда [человек] отрешается, о Партха, от всех желаний, таящихся в душе, собою внутри себя удовлетворенный, он зовется твердым в понимании. Чья душа невозмутима в невзгодах и не ведает вожделений в радостях, кого оставили страсти, страх и гнев, того почитают мудрым, умом утвердившимся. Кто лишен пристрастия к чему-либо, равно приемлющий и доброе, и недоброе, кто не испытывает ни радости, ни отвращения, понимание того утверждено. И когда он отвлекает совсем чувства свои от предметов чувствований, как [втягивает] свои члены черепаха, то понимание его утверждено.
Предметы отвращаются от невкушающего воплощенного, только вкус [их] остается, но и вкус уходит от того, кто узрел Высшее. Даже у прилагающего усилия, о сын Кунти, у разумного человека чувства, совратители, увлекают насильно мысль. Все их укротив, да пребудет сопряженным, на мне сосредоточенный. В чьей власти чувства, у того понимание утверждено.
У человека, чьи думы направлены на предметы, рождается привязанность к ним. От привязанности возникает желание, от желания порождается гнев, от гнева происходит заблуждение, от заблуждения — нетвердость памяти, от потери памяти — гибель разума, от гибели разума он погибает [сам]. Обращающийся же к предметам с чувствами, отрешенными от страсти и ненависти, Себе подчиненными, владеющий собою, достигает душевной ясности.
При душевной ясности оставляют его все страдания, с ясным же сознанием разум его утверждается вскоре. Для несопряженного нет разума, нет осознания для несопряженного, для не осознающего нет мира; а для неумиротворенного может ли быть счастье? И мысль, подчиняющаяся блуждающим чувствам, уносит его понимание, как ветер — корабль на водах.
Потому-то, о мощнорукий, [лишь] у того понимание утверждено, у кого чувства отвлечены от предметов чувствований совершенно. В той ночи, которая мрак есть для всех живых существ, бодрствует укротивший страсти; [время], когда бодрствуют существа, — ночь для прозревающего [истину] мудреца. В ком все желания поглощаются, как изливаются воды в океан, невозмутимый, меж тем как они его наполняют, тот обретает мир [в душе], но не тот, кто желания свои лелеет. Кто, отринув все желания, шествует [своим путем], неалчный, бескорыстный, несебялюбивый, тот муж восходит к миру.
Таково брахмическое состояние, о Партха. Не заблуждается тот, кто его достигнет. Даже если в миг кончины в нем пребудет, он придет к угасанию в Брахмане[*]brahmanirvāṇa.
karmayogaḥ - «Йога деяния»
Арджуна сказал:
Если мудрость ты считаешь превосходящей деяние, о Джанардана, зачем на ужасное деяние меня подвигаешь, о Кешава? Речью такою противоречивой ты словно бы смущаешь мой разум. Твердо скажи мне одно — то, чем достигну я блага.
Преславный Господь сказал:
В этом мире двоякого рода направленность объявлена мною, о безупречный, — сопряжение [путем] знания для рассчитывающих, сопряжение [путем] деяния для сопряженных.
Не воздержанием от деяний освобождается человек от [власти] деяния, и не приходит он одним лишь отреченьем[*]саньяса к совершенству. Ибо никто ведь ни на мгновение не пребывает в [полном] бездействии; ведь каждого понуждают невольно к действию качества, врожденные природе.
Кто, [лишь] органы чувств обуздав, хранит в уме воспоминанья о предметах чувствований, тот, себя заморочивший, лицемером зовется. Но кто, мыслью чувства обуздав, предпринимает, о Арджуна, органы чувств [настроив], деяния сопряженье, тот, будучи непривязанным, возвышается. Так свершай назначенное тебе дело, ибо деяние лучше бездействия, и даже телесное существование твое без действия невозможно будет.
Всякое дело, кроме свершаемого ради жертвоприношения[*]yajñā
«Яджна — это космическая эволюция, развивающаяся согласно закону, и каждое действие, совершенное ради ее поддержания, должно быть крайне благотворным для мира в целом, поддерживая его в гармонии.» Размышления о Гите IX-116, связывает в этом мире; потому, о сын Кунти, [лишь] привязанности лишенное твори деяние.
Некогда сказал Владыка созданий, сотворив создания с жертвою вместе:
«Ею размножайтесь, да будет она вам волшебной коровой желаний. Ею поддерживайте богов, и боги да поддерживают вас; поддерживая друг друга, вы обретете высшее благо. Ибо дадут вам желанные радости жертвоприношениями поддерживаемые боги. Кто пользуется их дарами, [сам] их за то не одаривая, тот — вор поистине».
Добрые, питающиеся тем, что остается от жертвоприношений, освобождаются от всех грехов; [только] виной насыщаются нечестивцы, которые варят для себя. Пищею существуют существа, пища происходит от дождя, дождь происходит от жертвы, жертва осуществляется деянием. Знай, деяние происходит от Брахмана, [а] Брахман является из Непреходящего, потому всепроникающий Брахман постоянно в жертве утвержден. Кто за вращением этого колеса здесь не следует, о Партха, тот, злонамеренный, чувственным наслаждениям преданный, живет напрасно.
Но тот человек, кто лишь в Себе ищет радость, кто Собою удовлетворен, Собою насыщенный, для того забот не существует. Нет у него корысти никакой ни в действии, ни в бездействии, и ни к кому из живущих ему прибегать ради целей своих не нужно. Потому дело, которое исполнить надлежит, без привязанности исполняй всегда, ибо человек, творящий дело без привязанности, достигает Высшего.
Ибо именно деянием достигли совершенства Джанака и другие, [подобные ему]. И ты дело верши, в мыслях имея единение мира. Что ни творит лучший, то же повторяют за ним другие люди, какой пример он дает, тому и следует мир.
Нет для меня, о Партха, в трех мирах чего-либо, что надлежало бы свершить, нет ничего, что не достигнуто или чего достигнуть бы надлежало; и все же в деянии я пребываю. Ведь если не пребуду я всегда неустанно в деянии, о Партха, моим путем последуют люди во всем. Рушились бы эти миры, если бы не свершал я деяния, и был бы я свершителем смешения [сословий] и погубил бы этих тварей.
Как невежественные, будучи к деянию привязаны, действуют, так ведающий [истину], о Бхарата, без привязанности должен действовать, единению мира споспешествовать стремясь. Да не породит он раздвоения в разуме невежественных, привязанных к деянию; ведающий, сопряженный, действуя, все деяния он да усладит.
О деяниях, что свойствами природы всегда творятся, тот, кто себя заморочил самостью, мыслит, будто он их творец. Ведающий же суть, о мощнорукий, в различении тех свойств и их деяний, мыслит: «То нити-свойства в нитях вращаются» — и не привязывается. Замороченные свойствами природы привязываются к деяниям тех свойств. Но тех скудоумных, чье знание несовершенно, обладающий совершенным знанием да не сбивает с толку.
Все деяния мне посвятив, с мыслью, в высшего Себя [углубленной], свободный от упований и от самолюбования, сражайся, не ведая терзаний. Те люди, что следуют этому воззрению моему постоянно, исполненные веры и незлобивые, избавляются от уз деяния. Те же, злобствующие на мое воззрение, что не следуют ему, знай, слепы они для любого знания, погибли они, неразумные.
Даже обладающий знанием ведет себя согласно собственной природе. Природе следуют [все] существа. Что толку в подавлении? Для каждого чувства определены влечение и отвращение к его предмету. Не должно подпадать под власть их, ибо то — преграды на пути.
Лучше свой долг, бесталанно исполненный, чем чужой, соблюденный превосходно; лучше смерть при исполнении своего долга, чужой долг опасностью чреват.
Арджуна сказал:
Но что побуждает человека грех совершать, даже того не желая, о потомок Вришни, словно он силою к тому принуждается?
Преславный Господь сказал:
Это желание, это гнев, из свойства страстности возникающий, [он], всепожирающий и многогрешный, знай, — это враг твой здесь. Как огонь заволакивается дымом, как зеркало — пылью, как пленкою покрыт зародыш, так им этот [мир] объят. Знание им объято, вечным врагом знающего, образ желания принявшим, о сын Кунти, пламенем ненасытным.
Чувства, сознание[*]manas и разум[*]buddhi называются вместилищем его; затмевая знание, ими вводит он в заблуждение воплощенного. И поэтому ты, с самого начала чувства свои обуздав, о бык среди бхаратов, убей этого греховного разрушителя знания и познания!
Чувства называют высшими, выше чувств — сознание, но выше сознания — разум, а что выше разума — то Он. Так, разумея его, что выше разума, собою в себе утвердившись, срази врага, о мощнорукий, принявшего образ желания, трудноодолимого.
jñānakarmasaṃnyāsayogaḥ - «Йога знания и отрешения от деяний»
Преславный Господь сказал:
Это непреходящее учение я провозгласил Вивасвану, Вивасван поведал его Ману, Ману его изложил Икшваку. Передавая так от одного к другому, ведали его царственные мудрецы, но за долгое время то учение было утрачено здесь, о каратель врагов. Вот это древнее учение и поведал я тебе сегодня, ибо преданный почитатель ты мой и друг, оно же — великая тайна!
Арджуна сказал:
Позже было твое рождение, раньше было рождение Вивасвана. Как же мне понять это: что изначально провозгласил его ты?
Преславный Господь сказал:
Много минуло рождений моих и твоих тоже, о Арджуна. Все их я знаю, ты же не знаешь, о каратель врагов. Хотя не рожден я, и дух мой бессмертен, и владыка я существ, — над своей природою властвуя, моею собственной майей я себя являю.
Когда ни случается так, что приходит в упадок праведность, о Бхарата, и неправедность возвышается, тогда я создаю себя сам. Ради защиты благочестивых, ради истребления злодеев, ради утверждения праведности являюсь я из века в век. Божественно рождение мое и деяние, кто истинно ведает это, тот, покинув тело, не идет к новому рождению, но идет ко мне, о Арджуна. Отрешившиеся от страсти, страха и гнева, проникшиеся мною, прибегшие ко мне, многие, подвигом [того] знания очистившись, в мое бытие вошли. Как кто прибегает ко мне, так я их и приемлю; моим путем, о Партха, последуют люди во всем.
Желающие успеха своим деяниям приносят здесь жертвы божествам; ибо скоро приходит в мире людей успех, деяниями рожденный. Мною сотворено деление на четыре сословия в согласии с распределением свойств и деянии; но знай, что, будучи создателем его, — отрешен я от деяния, нетленный. Деяния не пятнают меня — нет во мне стремления к плодам деяний; кто знает меня таким, тот не связывается деяниями. Ведая это, так же творили деяния древние, взыскующие избавления. Поэтому и ты деяние твори, как творилось оно древними в древнейшие времена.
Что есть деяние, что — недеяние? Даже мудрые блуждают в поисках ответа. Я поведаю тебе о том, что есть деяние, и, узнав это, ты избавишься от недоброго. Следует ведь понимать, что есть деяние, и, что есть деяние недолжное, следует понимать, и следует понимать, что есть недеяние, — труднопостижим деяния путь.
Тот, кто видит недеяние в деянии, кто в недеянии видит деяние, тот — умудренный среди людей, тот — сопряженный, до конца деяния свершивший. Того, чьи все начинания отрешены от желаний и замыслов, в огне знания деяния испепелившего, пандитом называют мудрые. Отринув привязанность к плодам деяний, всегда удовлетворенный, ни от чего не зависящий, поистине, даже и занятый деянием, он ничего не деет. Отрешившийся от всяких упований, мысль и себя обуздавший, все оставивший имущество, лишь для тела нужные деяния творящий, он не впадает во грех. Довольный тем, что достанется на его долю, превзошедший [всякую] двойственность и лишенный зависти, к успеху и неудаче безразличный, он, и действуя, уз не обретает.
У отрешившегося от привязанности, освободившегося, чья мысль утверждена в знании, свершающего деяние как жертву , оно растворяется полностью.
Приношение есть Брахман, возлияние есть Брахман, на огонь Брахмана пожертвованное Брахманом, и Брахмана он должен достигнуть, сосредоточенный на деянии ради Брахмана.
Некоторые сопряженные приносят жертву только богам, другие в огонь Брахмана жертвою же совершают жертвенное возлияние. Иные приносят жертву слухом и прочими чувствами на огонь самообуздания, и еще другие приносят жертву звуком и иными предметами чувств на огни чувств. Некоторые же приносят в жертву все деяния своих чувств и все деяния жизненных сил[*]prāṇakarmāṇi через самообуздание в огонь сопряжения, зажженный знанием.
Жертвы вещественные, жертвы подвижничеством, жертвы сопряжением приносят некоторые; жертвы чтением и познанием приносят отшельники[*]«…слово «брахмачарья» буквально означает «повторение Вед», их декламация, что рассматривается нашими древними ведическими философами как великая яджна(жертва).
Первая обязанность заповедана нам брамариши, и она заключается в повторении Вед. Цель такого повторения смутно поясняется в высказываниях: 'Вечные Веды продолжают существовать благодаря их повторению браминами'. Поэтому повторение Вед создает и сохраняет тип проявления в соответствии с изначальным типом, содержащимся в идеации брамариши…» Размышления о Гите VI-67, соблюдающие суровые обеты. Другие же приносят жертву вдыханием выдыханию и выдыханием вдыханию, закрывая пути вдоха и выдоха, сдерживанию дыхания преданные. Некоторые, ограничивая себя в пище, дыханиями дыханиям приносят жертву. Все они — знатоки жертвоприношений, жертвоприношением грехи уничтожающие.
Те, что вкушают амриту остатков жертвоприношений, идут к вечному Брахману. А кто жертву не приносит, не для того и этот мир, о лучший из куру, где же ему иного [достигнуть]? Так многоразличные жертвы приносятся в уста Брахмана. Знай, что все они порождены деянием; ведая это, ты обретешь избавление.
Лучше вещественного жертвоприношения жертвоприношение знания, о каратель врагов. Всякое деяние без исключения, о Партха, достигает совершенства в знании. Познавай то преклонением, вопрошанием, служением. Знающие, провидящие истину, наставят тебя в знании, познав его, уже не впадешь ты в заблуждение, о сын Панду. Через то узришь ты все существа без изъятья в себе, а тогда и во мне.
Будь ты наигрешнейший из всех грешников, на корабле знания ты через всякий порок переправишься. Как зажженный огонь обращает топливо в пепел, о Арджуна, так всякое деяние в пепел огонь знания обращает. Ибо нет здесь очистительной силы, равной знанию. С течением времени сам обретает его в себе преуспевший в сопряжении. Верующий обретает знание, ему целиком отдавшийся, обуздавший чувства; он, знание обретя, в недолгом времени достигает высшего покоя.
Невежественный же и неверующий, чей дух исполнен сомнения, гибнет. Нет ни этого, ни иного мира, ни счастья для того, кто сомнения исполнен. Удалившего деяние сопряжением, знанием отринувшего сомнение, владеющего собою — деяния не связывают, о Завоеватель богатств. Потому от незнания происходящее, в сердце пребывающее это сомнение свое знания мечом отсеки — и к сопряжению прибегни, воспрянь, о Бхарата!
saṃnyāsayogaḥ - «Йога отрешения от деяния»
Арджуна сказал:
Ты восхваляешь отрешение от деяний, о Кришна, а в то же время и сопряжение; что лучше из этих двух, скажи мне определенно.
Преславный Господь сказал:
Отрешение и сопряжение деяния оба ведут ко благу, ни с чем не сравнимому; но из них сопряжение деяния лучше отрешения от деяний. Тот, кто не отвращается и не жаждет, должен почитаться утвердившимся в отрешении. Ибо свободный от двойственности, о мощнорукий, он легко избавляется от уз.
Что рассуждение и сопряжение различны — не умудренные люди то говорят, а глупцы. Должным образом прибегнувший хотя бы к одному, обретает плод и того, и другого. То положение, которого достигают рассуждающие, доступно и сопряженным. Тот, кто рассуждение и сопряжение как одно видит, — видит поистине.
Но отрешения, о мощнорукий, трудно достигнуть вне сопряжения. С сопряжением сопряженный мудрец в недолгом времени приходит к Брахману. С сопряжением сопряженный, очистивший душу, себя победивший, подчинивший чувства, со всеми существами Душою единый, даже творя деяния, он не пятнается.
«Я не делаю ничего», — так мыслить должен сопряженный, знающий суть вещей; видя, слыша, осязая, обоняя, вкушая, ступая, во сне пребывая, дыша, говоря, выделяя, схватывая, открывая и закрывая глаза при мигании, он понимает: то лишь чувства обращаются на предметы чувств. Кто действует, отдав свои деяния Брахману, отрешившись от привязанности, тот не пятнается грехом, как лист лотоса не пятнается водою.
Телом, мыслью, разумом, одними чувствами только — творят деяния сопряжению преданные, оставив привязанности, ради очищения себя. Сопряженный, отрекшись от плода деяний, обретает конечный покой; несопряженный, воздействием страсти к плоду привязанный, ввергается в узы.
Отрешившись мыслью от всех деяний, владеющий собою воплощенный счастливо пребывает в девятивратном граде, никак не действуя и не побуждая к действию. Ни деятельности, ни деяний не творит для мира Властелин, ни соединения деяния с плодом; лишь движется самосущая природа. Ни греха ничьего, ни благого деяния не приемлет Всепроникающий. Знание облечено незнанием; оттого заблуждаются рожденные. Но для тех, у кого то незнание Себя уничтожено знанием, знание, подобно солнцу, озаряет то Высшее.
Тому посвятившие разум, себя тому посвятившие, тем поддерживаемые, тому приверженные, приходят к невозвращению смывшие знанием свои грехи. На ученого и смиренного брахмана, на корову, на слона, даже на пса и псоядца равно взирают мудрые. Уже здесь побеждено творение теми, чье сознание утверждено в [том] равенстве. Ибо непорочен и равен [для всех] Брахман; потому они утверждены в Брахмане.
Не станет радоваться, обретая приятное, не придет в смятение, обретая неприятное, тот, чей разум неколебим; не заблуждающийся, ведающий Брахмана, он утвержден в Брахмане. Тот, чья Душа не связана с внешними касаниями, находит счастье в собственной душе; непреходящее счастье вкушает тот, чья Душа[*]ātman сопряжена в постижении [истины] с Брахманом. Те же наслаждения, что рождены касаниями, чреваты страданием поистине, имеют начало и конец, о сын Кунти; мудрый не радуется им. Тот же, кто способен здесь еще до избавления от тела противостоять напору желания и гнева, тот человек сопряжен, тот — счастлив.
Кто обретает счастье внутри, радость внутри [себя], в ком внутренний свет, тот сопряженный, с Брахманом слиянный, достигает угасания в Брахмане. Обретают угасание в Брахмане мудрецы, истребившие грехи, рассекшие двойственность, Себя подчинившие, в благе всех существ находящие радость. Для подвижников, подчинивших помышления, отринувших желание и гнев, Себя познавших, — близко угасание в Брахмане.
Внешние касания вовне изгнав, взор утвердив посреди бровей, через нос проходящие вдох и выдох выровняв, мудрец, обуздавший чувства, мысль, разум, сосредоточившийся на избавлении, лишенный желания, страха и гнева, поистине — он навсегда избавлен. Познав меня как того, кто приемлет жертвоприношения и подвижничество, великого владыку вселенной, друга всех живых существ, он достигает покоя.
ātmasaṃyamayogaḥ - «Йога самообуздания»
Преславный Господь сказал:
Кто должное деяние творит, на плод деяния не полагаясь, тот и есть отрешенный[*]саньясин , тот и есть сопряженный[*]йогин, а не тот, кто не возжигает огня и не совершает обрядов.
То, что называют отрешением, знай, и есть сопряжение, о сын Панду, ибо никто не становится сопряженным, не отрешившись от умысла. Для мудреца, старающегося возвыситься до сопряженности, средством почитается деяние. Для него же, до сопряженности [уже] возвысившегося, средством почитается покой. И если он ни к предметам чувств, ни к деяниям не привязан, отрешившийся от всякого умысла, возвысившимся до сопряжения почитают его.
Да возвысит он себя собою, да не унизит себя; ибо он сам есть друг самому себе, сам — самому себе враг. Сам себе друг — кто победил себя собою; с не овладевшим же собой, самая Душа его во вражде пребывает, врагу подобно.
Кто победил себя, в том, умиротворенном, Превышний Дух сосредоточен — и в зной, и в холод, в счастье и в несчастье, также в чести и в бесчестии. Сопряженный, чей дух удовлетворен знанием и познанием, вознесшийся, победивший страсти, зовется к сопряжению обращенным, для него одинаковы глина, и камень, и золото.
Отмечен тот, кто друзей, приятелей, врагов, безразличных, посторонних, ненавистных и родных, благочестивых и грешных — мыслит как равных. Да сопрягает сопряженный постоянно Себя, пребывая скрытно, в уединении, обуздавший мысль свою и Себя, лишенный упований, неимущий. В чистом месте воздвигнув твердую опору для себя, не слишком возвышенную и не слишком низкую, покрытую тканью, оленьей шкурой и травою куша, одна над другой, сосредоточив сознание на одном, подавивший деятельность мысли и чувств, воссев на той опоре, да прибегнет он к йоге ради самоочищения.
Тело, голову и шею ровно держа и неподвижно, стойкий, взор направив на кончик носа и не оглядываясь по сторонам, умиротворенный Душою и лишенный страха, твердый в исполнении обета целомудрия, сознание подавив, мыслью ко мне обратившись, сопряженный, да восседает, поглощенный только мною. Всегда так сопрягающий Себя, с подчиненной душою, достигает сопряженный мира, в упокоении завершающегося, что во мне пребывает.
Не для того йога, кто переедает, и не для того, кто совсем не ест, не для того, кто привык много спать, но и не для [постоянно] бдящего, о Арджуна. Для того, кто умерен в снедании и отдохновении, кто умерен в движениях во время деяний, кто умерен во сне и в бодрствовании, существует йога, истребляющая страдания. Когда же подчиненная мысль в Себе лишь самом утвердится, тогда, нечувствительный ко всем желаниям, зовется он обращенным к сопряжению.
Как не мигает светильник в безветренном месте — это сравнение относят к сопряженному, обуздавшему мысль, сопрягающему Себя в йоге. Где мысль замирает, сдержанная соблюдением йоги, и где зрящий Себя Собою в Себе довольство обретает. То, что как высочайшее счастье, доступное разуму и выходящее за пределы чувств, он воспринимает, в чем утвердившись, он уже не отпадает от истины,
Что обретя, он уже другого обретения не мыслит, это превосходящего, в чем утвердившись, он уже даже тяжким горем не бывает потрясен, то следует знать как называемое йогою, приверженностью, отверженное от подверженности страданию. Та йога должна свершаться с решимостью, с беспечальным сердцем. Отринув все без остатка желания, в умысле коренящиеся, мыслью подавив сонм чувств, [откуда бы ни нахлынули они], пусть успокаивает себя мало-помалу разумением, твердостью обузданным, и, мысль внутри Себя укрепив, да не помышляет ни о чем больше.
Чем бы ни влеклась колеблющаяся и нестойкая мысль, от того отвратив ее, Себе единому в подчинение ее да приведет. Ибо высшее счастье к тому сопряженному приходит, чья мысль умиротворена, чья усмирена страсть, кто, безгрешный, становится един с Брахманом. Так всегда сопрягая Себя, от грехов избавленный, беспредельное счастье соприкосновения с Брахманом вкушает сопряженный.
Себя, пребывающего во всех существах, и все существа в себе видит сопряженный с сопряжением, на все равно взирающий. Кто всюду видит меня и все во мне видит, для того я не пропадаю и тот не пропадает для меня. Меня, во всех существах пребывающего, кто почитает, в единстве утвержденный, где бы ни существовал он, тот сопряженный существует во мне. Кто, прибегнув к уподоблению себе, равным все видит, о Арджуна, будь то в радости или в горе, тот почитается высочайшим из сопряженных.
Арджуна сказал:
Для этой сопряженности, которую ты объявил уравновешенностью, о Губитель Мадху, твердой основы не вижу я вследствие [нашей] изменчивости. Ведь изменчива [у человека] мысль[*]manas, о Кришна, беспокойна, упряма, упорна, я думаю, подчинить ее, как ветер, необычайно трудно.
Преславный Господь сказал:
Несомненно, о мощнорукий, трудно подчинить мятущуюся мысль, но ею овладевают, о сын Кунти, через усердие и бесстрастие. Труднодостижимо сопряжение, я полагаю, для того, кто не обуздал себя, но для владеющего собою, для усердного, возможно достичь его [должными] средствами.
Арджуна сказал:
Исполненный веры, но не отрешившийся, тот, чья мысль удаляется от йоги, не достигнув совершенства в сопряженности, каким путем идет он, о Кришна? И в том, и в другом сорвавшись, словно развеянное облако, не гибнет ли он, о мощнорукий, лишенный опоры, заблудившийся на пути к Брахману?
Это мое сомнение, о Кришна, благоволи до конца разрешить, ибо ведь нет никого, кроме тебя, кто бы сомнение это разрешить был способен!
Преславный Господь сказал:
О Партха, ни здесь, ни в ином мире нет гибели для него. Ибо никто, благое творящий, не вступает, сын мой, на пагубный путь. Достигнув миров праведников и проведя там несчетные годы, в доме честных и почтенных [людей] вновь рождается отпавший от йоги. Или же он появляется в роду сопряженных, наделенных мудростью, а рождение, подобное этому, очень нелегко обрести в мире. Тогда приемлет он просветленность свою из прежнего воплощения и опять затем стремится к совершенству, о радость куру.
Ибо тем прежним усердием влечется он [все далее] даже помимо воли, а тот, кто познания йоги жаждет, выходит за пределы Брахмана-Слова. Со рвением же прилагающий силы сопряженный, очистившийся от грехов, совершенствующийся на протяжении многих рождений, достигает затем высшего убежища.
Сопряженный превосходит подвижников, считается он даже знающих превосходящим, и творящих обряды сопряженный превосходит. Поэтому будь сопряженным, о Арджуна! Из всех же сопряженных тот, кто внутренним существом своим ушедший в меня почитает меня, исполненный веры, полагается сопряженнейшим со мною.
